К коим относятся:
      особо активизировавшиеся демонические силы;
      экуменизм, католическая экспансия и примкнувшие к ней злостные
      филокатолики и неообновленцы;
      тоталитарные секты, занимающиеся деструктивной деятельностью;
      масоны и сионисты и прочая "заокеанская закулиса";
      ИНН и Интернет, атеизм, сексменьшинства... и т. д. и т. п.

То ли это признак последних времён, то ли, как я полагаю, веяние современности, тенденции и особенности самих православных христиан текущего десятилетия в нашей стране.

С чего бы это их, врагов, так необычайно много развелось?

О врагах православия можно было услышать, конечно, и 20-30 лет назад, но всё-таки тогда разговоры эти вели какие-то маргинальные группы или странные личности. А сегодня развелись сектоборческие центры, материалы про врагов найдешь на каждой второй, наверное, православной веб-странице, в борьбе с врагами всё больше участвуют чиновники и даже иерархи. То есть сегодня это - тенденция, причём грустная. В начале перестройки мне часто приходилось слышать от церковных деятелей, что, дескать, что с нас спрашивать, когда большевики за 70 лет всё разгромили и т. д. Сегодня, в условиях небывалой свободы, всё чаще раздаются жалобы на врагов, которые не дают нам развернуться.

Н. Бердяев

Прямое отношение к теме врагов имеет открытый психоаналитиками защитный механизм под названием проекция. Он заключается в том, что человек ради отчуждения от нежеланных переживаний проецирует отвергнутые аспекты своей личности на окружающих людей. Скажем, он вытесняет свою сексуальность - и ему начинает казаться, что все вокруг - грязные развратники, что Они только об этом и думают, только этим и живут. Такой механизм позволяет: 1) всё-таки реализовывать вытесненное (поскольку такой "праведный" человек постоянно думает о сексуальном - правда, о сексуальном в окружающих); 2) при этом он - вполне искренне - не чувствует никакой ответственности за свои импульсы. Подобным образом можно обращаться с агрессией (что особенно свойственно "добрым" людям), с комплексом неполноценности, в принципе, с чем угодно...

При таком психологическом устройстве "враги" человеку просто необходимы, чтобы переместить на них своё зло. Используя образы известной притчи, можно сказать, что фарисею необходим мытарь (а обратное утверждение - неверно), дабы чувствовать себя праведнее.

Эти концепции психологии имеют прямое отношение к феномену осуждения, о котором с такой настойчивостью и такими яркими, порой даже страшными словами говорит Евангелие. Осуждение опасно уже тем, что поддерживает слепоту (не только к своему злу, но и вообще к реальности), создает некоторую стабильность для дурной, обманывающей себя, системы. Это и есть греховность в самом чистом виде: слепота и неспособность видеть зло в себе.

Но и это ещё не всё: осуждение (или проекции) активно вредят окружающим. Проекции склонны воплощаться. Моё враждебное и подозрительное отношение к людям реально может превратить их во врагов.

На социальном уровне такая психология создает барьеры между группами, барьеры, основанные на тайном страхе и неуверенности в своей идентичности. Мы лучше, чем Они, а Они все - развратны, нечестивы, злы... (нужное подчеркнуть). А поскольку Они - люди второго сорта, с ними можно поступать бесчеловечно, дай только Нам власть. Что и происходило в истории и происходит сегодня.

Фабрикация враждебного Они, кроме всего прочего, крепче соединяет Нас в группу, жёстче определяет нашу идентичность. Что особенно характерно для групп (или людей), в своей идентичности не уверенных. Многие политики - сознательно или бессознательно - используют эти механизмы. Однако такая идентичность неполноценна, а подобное "единство" основано на страхе, на чувстве опасности перед "враждебным окружением".

Когда же такой психологией охвачены христианские группы, это более чем печально, это - подмена и измена оригинальному замыслу. Вот характеристики такой психологии:

1. Нас окружают крайне опасные враги (перечисляются конкретные признаки, группы, имена).

2. Шаг в сторону с узенькой платформы, на которой Мы, истинно верующие, стоим, - чреват гибелью, вечной смертью.

3. Православно то, что отличается от Них (негативная идентичность, на самом деле черпающая энергию и концепции - с обратным знаком - из Их деятельности и концепций).

4. Факультативная часто встречающаяся при этом черта, усиливающая тревогу: мы живём в последние времена, так что борьба со злом крайне обострилась.

Чем всё это плохо? В принципе, тем же, чем это плохо для отдельного человека, в котором действует механизм проекции.

Такая "душевная оборонная промышленность" - лишняя трата энергии, которую можно бы было использовать на что-то позитивное.

Это антиевангельская закрытость, она же - гордость. Потому что корпоративная гордость, гордость за своё Мы, - та же гордость, только лучше замаскированная, чем гордость личная. Она мешает, скажем, смиренно признать: да, у баптистов более дееспособная община; да, западное христианство оказалось продуктивнее Православия в сфере строительства гражданской жизни.

Так создаётся псевдо-единодушие (действительно, при советской власти христианская идентичность во многом обеспечивалась прессингом врага-государства. Сегодня - обеспечивается прочими "врагами"). Но страх - не лучший мотив для единства.

Самое главное: проекция зла вовне препятствует покаянию, изменению, даже не позволяет увидеть наши проблемы, коль скоро во всём виноваты враги. Притом никакие разумные доводы на параноидалов, подверженных неискоренимым предрассудкам, просто не действуют. Вместо этого они занимаются - борьбой в чёрно-белом мире.

Радикальные маргиналы идут ещё дальше, в частности, они настойчиво объясняют, что следует различать личных врагов (которых надлежит прощать) - и врагов церкви, православия, русского народа. И со вторыми не стоит церемониться. Порой такое "богословие православного джихада" доходит до полного демонизма. А если подобные мнения восторжествуют - что будет с нами? Останется только отменить Христа и переписать Евангелие. И это будет кошмарнее любой самой растоталитарной секты.