Владимир Шехов
Как я включился в Борьбу

Товарищ, прежде чем читать дальше, прими меры предосторожности: не исключено, что где рядом притаился человек (скорее всего, это тот, кого ты подозреваешь меньше всего), который может не только прервать твое чтение, но и лишить тебя самого ценного, чем ты обладаешь - твоей жизни. Если ты носишь галстук, сделать ему это будет особенно легко, - будет достаточно потянуть за его конец, чтобы кровь перестала приливать к голове. Сними галстук! Сними, умоляю: он придуман для того, чтобы нас, русских людей можно было в любой момент превратить в бездыханные трупы. Если ты еще не осознал, какая угроза таится в этом клочке материи, значит, ты не понял самого главного: твоя жизнь всецело находится в чужих руках, а ты являешься лишь игрушкой в чужой игре! Если ты не веришь мне, поверь моему приятелю Игорю К. (фамилию по понятным причинам не называю), который и поведал мне о сакральной тайне галстука.

Кто он, этот Игорь?

…Чу! Тихо! Оглянись, кто-то прошел мимо - вот он, тот, кого тебе надо опасаться!

Помни, ОНИ всегда рядом, всегда где-то здесь и только дожидаются своего часа. Тот, кого ты увидел, отныне тебе не друг - это враг: не случайно же он отвлек твое внимание именно в тот момент, когда ты был готов узнать о великой тайне.

Итак, вернемся к Игорю…

Помню, стоял я на улице, совершал грех курения, как чья-то рука тяжело опустилась мне на плечо. Я обернулся. Передо мной стоял Игорь.

- Куришь, - укоризненно покачал он головой, - и не думаешь, что, быть может, завтра состоится Страшный Суд.

Я, действительно, думал о чем-то другом, возразить было нечего.

- Что это у тебя? - он распахнул воротник моей курточки, и, не дожидаясь ответа, изумленно произнес, - галстук?

Это действительно был галстук. Я вновь не нашелся, что ответить - вновь он оказался прав.

- Если бы я не знал тебя с детства, - тихо прошептал Игорь (мы когда-то жили в одном дворе и с тех пор не виделись много лет), - я бы ни за что не стал с тобой разговаривать.

Он взял меня под руку и произнес слово, которое я все никак не решаюсь повторить. Оглянись, читатель, один ли ты, ведь после того, как вслед за мной ты узнаешь это слово, твоя жизнь переменится - она просто не сможет не перемениться. Ни правительство, ни народ, никто не в силах противостоять тому, что скрывается за этим словом. Итак, Игорь произнес это слово: «Масоны». Он поведал о том, что всюду, во все учреждения и организации эта тайная сила внедрила своих людей. ОНИ никогда не обнаруживают своего присутствия, но ИХ рука всегда готова схватить за галстук любого, кто посягнет на ИХ могущество. ОНИ настолько невидимы, что за десять лет борьбы с НИМИ Игорю еще ни разу не удалось схватить хотя бы одного из НИХ, несмотря на несомненность (для посвященных) ИХ присутствия в российских делах. Цель у НИХ одна - мировое господство, ОНИ ни перед чем не остановятся на пути к этой цели. Все беды и горести России из-за них одних, из-за реализации их тайных планов и помыслов.

- Теперь ты понимаешь, как я рискую, рассказывая тебе все? - твердо спросил Игорь. - А вдруг ты тоже масон? Ну, чем докажешь, что ты не один из них?

Доказательств у меня не было, и я промолчал. Тут же я узнал, что Игорь, по заданию единомышленников, несмотря на возражения местных масонов (или тех, кем они тайно управляли) начал вести в школе кружок культуры. Как ни мешали ему, как ни препятствовали, Игорь сумел-таки набрать группу школьников, из которых он теперь готовил борцов с мировым злом. Обвесив стены класса, в котором проходили занятия, репродукциями картин (на тот случай, если масоны заглянут на занятие), Игорь раскрывал детям правду о всемогущих врагах Отечества. О, как детишки изменились за последнее время, Игорь удовлетворенно потер руками, ты и представить себе не можешь. Еще бы только вчера они видели жизнь через розовые очки: школа у нас такова, что не готовит к суровым реалиям. Но сегодня все иначе: в своих учениках я уверен, они теперь готовы ко всему, Игорь улыбнулся, но через мгновение тень печали вновь омрачила его одухотворенный лоб. Галстук больше не носи, сказал он и поведал об истинной природе этого элемента одежды.

«Вон оно как, хитро придумано», - сказал я себе и резким движением сорвал галстук, почувствовав, какая угроза исходит от него.

Приходи завтра ко мне в группу, где я со взрослыми занимаюсь, приходи, нам такие, как ты нужны: подучим, школу тебе подберем, сам начнешь преподавать. Я согласно кивнул, мы расстались. Пригорюнился я, начал думу думать, думу великую, русскую. Только что жизнь казалась ясной и понятной, но как сурово я ошибался, думая о том, что разбираюсь в ней! Глупец, наивный, слепой, главного-то я и не увидел!

Вся жизнь в одночасье переменилась. Только что я собирался провернуть одно дельце, чтобы купить, наконец, жене шубу. Каким кощунственным теперь казалось это желание.

«Пусть теперь подавится! с неожиданной ненавистью подумал я о жене. - Не продам свою душу за кусок меха, не буду тратить жизнь на пустое!»

Я медленно побрел по улице, пытаясь придти в себя и собраться с мыслями.

«Дочку перевести в школу, где преподает Игорь, пытался я наметить список первоочередных дел. Отказаться от сверхурочных, чтобы появилось время для вечерних занятий. Найти другую работу, на которой бы оставалось достаточно времени для общения с Игорем…»

Я понял, что отныне не смогу быть прежним, беззаботным и беспечным, думающим лишь о себе, а не о том, что мешает моей стране встать, наконец, с колен, распрямиться во весь рост и стряхнуть с себя ненавистную нечисть.

Вдруг меня пронзила мысль: «Вот он, смысл жизни! Кем был я до сих пор? Я вел никчемное, жалкое существование. Теперь моя жизнь освещена - на много лет вперед. Теперь я обрел смысл. Борьба, великая и беспощадная, для нее только и стоит жить… Если же жена будет возражать, думал я, что ж, я готов расстаться со своей семьей, как это сделал Игорь. Цель слишком высока, чтобы можно было размениваться по мелочам».

Я шел по улице, напряженно вглядываясь в лица прохожих, пытаясь определить, кто из них может оказаться врагом.